Любая революция не возникает на ровном месте. Существует явно выраженный и однозначный перечень событий — предпосылок революции.
Ситуация 2017 года и выборов президента 2018 года в целом повторяет события 1914-1917 годов, вылившихся сначала в , а затем Революцию. События февраля-октября 1917 г.,а именно их последовательность, не носят хаотических характер, как многие писали и пишут. Все события логичны, своевременны и современны.
Сравним то, что происходило в 1917 году и сегодня в виде простой и наглядной таблицы.
| Наименование | ||
| Внешнеполитическая ситуация | Тяжелая ситуация на фронте Первой Мировой Войны | НАТО окружило Россию, санкции в действии, мы в изоляции, фактически осуществляется новая холодная война. |
| Внутриполитическая ситуация | Перебои с поставками продовольствия в армию и столицу | После оптимизма тучных 2000-х, упадок 2010-х. Падение реальных доходов населения. Продовольственная безопасность пока обеспечена |
| Информационный кризис | От Императора и Императрицы скрывают и приукрашивают текущую информацию в столице. | Президент России 2017 и 2018 г. несколько отошел от реальности и живет в своем псевдо реальном мире. |
| Кризис управления | Оперативное управление нарушено и саботируется в.т.ч самим Императором, который в стрессе и боится. | Кризис управления. Царя 2017 года перестали бояться. Ручное управление не всегда срабатывает. Но еще нет стресса и паники. |
| Провокаторы | Спровоцированы демонстрации рабочих | После смерти Немцова, новый лидер Навальный работает исключительно в духе большевиков 1917 года. |
| Народные волнения | Неудачные и кровавые попытки усмирить бастущих | Народ хочет стачку. Но пока страх перед полицией выше. Выступления редкие и немногочисленные. |
Случайные события | Император покинул столицу, уехал в ставку фронта – совсем не вовремя | Пока не ошибается царь. Рука на пульсе. |
| Финальная точка | Пока не ошибается царь. Рука на пульсе. |
Вот они, наши Всадники Апокалипсиса…
Как видно из таблицы мы еще не дошли до края. Мы с Вами находимся за 5 минут до революции, осталось всего 2 события до очередной революции, до очередного разрушения страны. Вся подготовка выполнена, осталось осуществиться случайному событию, которое поставит финальную точку и….
Рухнет власть. Неизбежно. В очередной раз.
И хорошо будет, если власть будет оперативно кем-то подобрана и не Керенским как феврале 1917 года, и не большевиками, как в октябре 1917 года. Иначе не избежать нам анархии.
Что же сейчас происходит в нашей стране? Переведем показанную выше таблицу на русский язык.
Страна бродит, бродят мысли о свободе, демократии и революции, многие призывают к активным действиям. Протесты, митинги, манифестации быстро обеспечат стране расширение демократических свобод, но они разрушат, разнесут в пыль даже нынешнюю сомнительную стабильность. Митинги Навального, иных партнеров, напоминают предреволюционную работу большевистских агитаторов.
Опасная игра, которую мы уже проходили.
Необходимо заметить, что нынешний царь не чета царю 1917 года, он гораздо изощрённее и устойчивее, учел опыт предыдущих кризисов. У Царя 2017 года главное – обеспечение стабильности, порядка.
Однако идея стабильности, как основная идея 2000-х годов, в 2010-х годах потеряла свою актуальность. Появились претензии к нынешней власти, народ и бизнес хотят не только стабильности, но и свобод и уверенности в завтрашнем дне. Если люди и бизнес не видят себя в будущем, то они перестают инвестировать в будущее. А это остановка и будущий крах страны.
России сейчас нужна мирная модернизация управленческой системы, потрясения и революция образца 1917 года приведут к новому переделу собственности, хаосу, который мы уже проходили. Нам такое не надо.
При этом власть сейчас делает все, чтобы только мультиплицировать народный негатив, все более и более зажимая свободы и возможность самовыражения. Необходимо всегда оставлять ручек свободы, он пусть и искусственно, но снимает напряжение.
На что же будет похожа революция 21-го века в России? Зададим себе этот вопрос.
Мое мнение, что это будет тотальный коллапс, долгожданное многими разрушение и распад страны на отдельные анклавы. Конец России. Бархатная революция по аналогу Грузии и Украины не наш метод. Только анархия и кровь ждет нас. Прискорбно…
Что же нам надо, какова наша стратегия и цель? И наконец, что делать?
Постараемся ответить на данные вопросы в следующих статьях.
Сегодня мир переживает очередную революцию - революцию социальных данных. В самом широком смысле понятие «социальные данные» относится к той личной информации, которую выкладывают и которой делятся в интернете пользователи Сети.
Я, например, выкладываю информацию о себе на своем сайте, и при желании каждый может зайти на него и поинтересоваться, где я нахожусь в данный момент, чем занимаюсь, куда двигаюсь и даже на каком месте буду сидеть в самолете, направляясь из Франкфурта в Москву. Вот что подразумевается под обменом социальными данными.
Впрочем, у этого понятия существует и более узкий аспект - это так называемый социальный граф - система связей между теми, кто размещает социальные данные, и теми, кто ими пользуется.
Оба этих понятия знаменуют собой поистине революционные перемены, которые произошли в нашей жизни.
Посмотрите, как изменились, скажем, покупательские привычки. По моим оценкам, не меньше миллиарда покупателей сегодня делают свой выбор, основываясь не на информации компании-производителя или поставщика, а на отзывах, которыми делятся между собой пользователи Сети. И не важно, приобретает ли этот человек книгу или, скажем, сушку для волос.
Глубинные перемены произошли и в восприятии информации в целом. В качестве примера я мог бы привести такой проект, как Wikipedia, без преувеличения глобальный информационный ресурс, доступный миллиардам пользователей и созданный при их широком участии. Итак, минимум миллиард людей на нашей планете стали по-новому относиться и пользоваться информацией.
И, наконец, минимум миллиард человек изменили свое восприятие себя самих - и тоже благодаря новой среде взаимодействия с окружающим миром, которая строится на обмене социальными данными.
Итак, если по меньшей мере для миллиарда человек их повседневная жизнь радикальным образом изменилась, я думаю, у нас есть все основания, чтобы называть такие перемены революционными.
Конечно, в такой ситуации у многих возникает ощущение, что, размещая информацию о себе в широком доступе, они таким образом становятся потенциальными объектами для контроля. Собственно, этой проблеме я посвятил свою новую книгу Data for the People - «Информация - людям», в которой предлагаю несколько решений, позволяющих сделать так, чтобы существующее равновесие сил между частными пользователями и организациями не смещалось бы в пользу последних.
У частного пользователя нет возможности и инструментов для анализа данных. Более того, мы и не располагаем базами данных, какие имеются у таких компаний, как, скажем, Amazon или Google.
Я попытался проанализировать, что должен получать индивидуальный пользователь - тот же пациент, или студент, или гражданин - в обмен на то, что он делится с компанией своей личной информацией, своими частными данными. В результате такого взаимодействия должны выигрывать не только организации, получающие информацию от индивидуального пользователя, но и сам пользователь.
Посудите сами. Представим, что человек садится в такси и на вопрос водителя, куда ехать, отвечает, что это не его - водителя - дело. В такой ситуации взаимодействие таксиста и пассажира вряд ли окажется успешным.
Конечно, пользователей не может не беспокоить то, как и в каких целях могут использоваться их личные данные. И мне представляется, что есть способы успокоить таких пользователей.
Один из них - полная прозрачность. Ведь страхи и сомнения возникают от неясности. Человек должен четко знать, зачем компания просит у него эту информацию. Ему будет спокойнее, если компания предоставит ему возможность сравнивать его данные с данными других пользователей. Иными словами, в преимущественном положении оказываются те компании, которые налаживают со своими клиентами четкое и прозрачное взаимодействие, в том числе и в области работы с их персональными данными. С такими организациями люди будут легче делиться информацией о себе.
Исключительно важно, чтобы пользователи - клиенты и граждане - имели возможность инспектировать работу организаций, занимающихся обработкой социальных данных. Понятно, что рядовой пользователь не владеет ни навыками, ни инструментами для реализации этой задачи или для оценки рисков, или степени надежности хранения их данных. Но ведь и для инспекции, скажем, атомных электростанций привлекают не широкую общественность, а экспертов, компании, специализирующиеся на проведении такого рода проверок. И это очень важно.
Я убежден, что соблюдение этих двух принципов прозрачности, на которые пользователи имеют полное право, снимут озабоченность у тех, кого этот вопрос беспокоит.
Большинство же из нас продолжает общаться, обмениваться данными, менять свои привычки, менять свою жизнь и - изменять мир. Революция социальных данных продолжается.
Мар 18 2014
В прошлом революции носили классовый, религиозный или этнический характер, объединяя людей со сходными социальными позициями для политической борьбы. Сегодня революции делаются людьми разных классов, разных национальностей и разных вероисповеданий, которые плечом к плечу противостоят некоему общему для них злу. Противостоят настолько решительно, что для них становится необходимым быстрое изменение, а не эволюционное развитие.
Но что же объединяет воедино представителей столь различных социальных групп? И как такое объединение становится возможным?
В отличие от наших предков из прошлых веков, каждый современный человек имеет не одно-два-три, а десять-двадцать-тридцать оснований для самоидентификации. Самоидентификация — это определение самого себя человеком в данный момент времени, его более или менее осмысленный ответ на вопросы «Кто я?» и «Кто мы?». В зависимости от понимания и интерпретации ситуации и от информационного контекста, одна из этих самоидентификаций может выдвигаться на передний план и занимать доминирующее положение. Например, в какой-то момент человек может описать себя как русскоговорящий житель Латвии, а в следующий момент он, получив звонок от дочери, описывает себя как заботливый отец, через несколько минут он может стать покупателем в магазине, а выйдя из магазина и встретив своего коллегу, может стать славным веселым парнем. И все эти самоидентификации перетекают друг в друга, не мешая человеку ощущать себя целостным и единым. По сути, самоидентификации — это временные модели самого себя, которые создает каждый из нас.
Технология революций XXI века работает именно с самоидентификацией современного человека. Первый шаг состоит в том, чтобы зафиксировать нужную самоидентификацию.
Первый шаг технологии современных революций — фиксирование самоидентификации
Самоидентификация зависит от понимания и интерпретации ситуации и от информационного контекста. Значит, чтобы зафиксировать нужную самоидентификацию надо не дать вниманию человека сконцентрироваться на чем-то другом, постоянно поддерживая важность той ситуации, того информационного контекста, в котором нужная самоидентификация выступает на первый план и доминирует над остальными вариантами. В Украине уже дважды была создана ситуация «майдан», находясь в которой каждый человек чувствовал себя «присоединившимся к протесту», это и была самоидентификация майдана. Ритуалы и быт майдана надежно фиксируют внимание участников: ритмичные удары, сжигание покрышек (лишенное смысла до тех пор, пока не потребовалась дымовая завеса, но продолжавшееся в течение всего майдана), почти сакральное отношение к украинскому языку (в быту — часто русский, но по вопросам политики или в массовых мероприятиях — только украинский), молитвы, слоганы и речи на сцене майдана и т.д.
Все это давало участникам возможность самоидентифицировать себя как протестующих, как борцов за будущее счастье и т.д.
Второй шаг технологии — расширяющаяся самоидентификация, — воронка, вовлечение. Все, у кого самоидентификация отлична от «нашей» получают статус врагов или непробудившихся.
Расширение самоидентификации происходит в двух направлениях.
Во-первых, строится псевдологическая цепочка в стиле «если ты против власти, ты за Украину», «если ты на майдане, значит ты хороший человек», «если ты борешься с «Беркутом», ты однозначно делаешь правое дело», «если ты участвуешь в штурмах зданий, ты помогаешь общему делу». То есть постепенно самоидентификация протестующего превращается в самоидентификацию человека, которому многое дозволено, теперь он, будучи протестующим, имеет право применять оружие, применять силу, совершать противоправные действия, и даже действия, противоречащие общечеловеческой этике».Такое расширение самоидентификации характерно для всех революций прошлого. Разница в том, что в современных революционных движениях эта операция на сознании проводится с совершенно разными людьми, из разных слоев общества, имеющих совершенно разные убеждения, то есть не объединенных ничем, кроме самого факта нахождения в данной ситуации здесь и сейчас.
Во-вторых, в самоидентификацию протестующих вовлекается все большее количество людей, даже не находящихся на майдане, а смотрящих ТВ, читающих новости в Интернете, сочувствующих, — люди начинают финансировать майдан. Каждый хочет чувствовать себя причастным к делу борьбы и протеста. И каждый получает право на совершение действий, которые счел бы для себя невозможным еще месяц-два назад. Так происходит расширение революции.
А все, кто имеет другую самоидентификацию, — получают статус врагов или непробудившихся. Так в общественном сознании формируются стороны революционного конфликта: носители революционной самоидентификации и их противники, те, против кого направлен протест. В число противников также постепенно добавляются все новые персонажи, так революционная воронка постепенно начинает формировать в сознании людей модель общества, разделенного на два лагеря.
Третий шаг современных революций — тотальный отказ обсуждать цели движения с участниками революции и с обществом
Если в начале XX века социал-демократы в Российской Империи должны были создать множество кружков для внедрения в массовое сознание идей социализма и коммунизма, в XXI веке сценаристы революций вообще не озабочены идеологической работой, а также построением целевого состояния общества. Они работают только с самоидентификацией, и снисходительно улыбаются на вопросы о конечной цели. Они всячески подчеркивают, что раз столько людей вместе участвуют в протестном движении, значит, это однозначно имеет смысл, и все эти люди — единомышленники, которые направляют усилия для достижения одной и той же социальной цели, которая ясна и безо всяких обсуждений: «Банду геть!», «Слава Украине!» и так далее. Вопросы о том, какое общество мы хотим строить, признаются слишком уж теоретическими, нет ни времени ни желания обсуждать их, потому что надо возить покрышки на майдан, обеспечивать людей лекарствами и так далее, — вот они важные практические задачи, решение которых однозначно помогает нашему движению. А о стратегии и целях пусть думают наши лидеры, видите, какие они у нас замечательные!?
Четвертый шаг современных революций — это создание ситуации жесткого противостояния (как с помощью провокаторов, так и за счет прямого подкупа политических противников с целью получить повод и причину для усиления агрессии)
Этим занимаются как носители революционной самоидентификации, так и их прямые оппоненты, правда, по разным причинам. Усиление революционного конфликта, изменение формы противостояния на более жесткую и агрессивную является главнейшим условием сохранения самоидентификации протестующих и поддержания модели общества, разделенного на два лагеря. Поэтому всякий раз, когда конфликтное противостояние сглаживается и исчерпывает себя, либо с той, либо с другой стороны возникают провокации, вновь обостряющие конфликт. Со стороны лидеров революции это шаг вполне осознанный, поскольку они заинтересованы в эскалации конфликта. А вот со стороны противников революции (например, государства) — это часто ошибочный шаг, поскольку государство, осуществляя эскалацию революционного конфликта, надеется либо дискредитировать революционеров либо победить их в силовом противостоянии. Эти ошибки дорого обходятся. Наилучший способ уменьшить накал революционного конфликта для противников революции — это, конечно же, тотальное изменение тех основ своей политики, которые мотивируют и вдохновляют протест. Но часто они не могут этого сделать, поскольку не являются управленцами и политиками в полном смысле этого слова, и у них сохраняется надежда, что они надежно защищены от революционного гнева. Кроме того, им кажется, что сохраняя свои позиции и теряя гибкость, они следуют своим принципам.
Когда конфликт обостряется до максимума, происходит переворот, и те, кто был у власти, оказываются изгнанными. И теперь революционная ситуация начинает переворачиваться: пришедшие к власти новые лидеры оказываются перед необходимостью решать задачи, с которыми не справились лидеры свергнутой власти.
После смены власти модель общества, разделенного на два лагеря, сама собой преобразуется в модель многовекторного общества
С одной стороны, у революции по-прежнему есть сторонники и противники, с другой начинает возвращаться та изменчивость самоидентификации, которая в начале революционного процесса была зафиксирована. Некоторые протестующие становятся убежденными противниками пришедших к власти революционных лидеров. Первоначальная ясность революционного противостояния «мы — они» затуманивается, и сознание людей оказывается в большей степени подвержено манипулятивным техникам. В частности, можно подменить позиции, находящиеся в конфликте, за счет информационного воздействия. Например, можно сформировать новое основание для разделения общества на два лагеря, вместо «за революцию — против революции» можно дать основание «русскоговорящие — украиноговорящие», и даже средствами пропаганды сделать вид, что изначально суть протеста была именно в этом, а не в каких-то там протестах против коррупции и рейдерства представителей правящей семьи. На деле общество полностью теряет ориентиры, постепенно погружается в хаос, самоидентификация людей плывет и меняется, одни хотят в Европу, другие — в Россию, одни — за отсутствие языковой политики на уровне государства, другие -за всеобщую украинизацию, одни — за реформы в стиле Грузии, другие — за сильную центральную власть, а сила протеста нарастает, правда, уже в рассеянном и многовекторном виде, — иными словами, система становится настолько сложной, что управлять ею без соответствующего опыта и высокой степени осознанности становится невозможно. Пришедшие к власти лидеры революции, не имеющие большого управленческого опыта управления бурно происходящими изменениями, не искушенные в методах пропагандистской работы, задавленные множеством срочных задач обеспечения жизнедеятельности страны, начинают совершать ошибки, делают абсурдные заявления, реагируют на каждую ситуацию вместо того, чтобы строить стратегию и вести за собой, — в итоге теряют авторитет, их влияние на ситуацию резко уменьшается, и внешние силы получают шанс делать на территории страны все, что посчитают нужным.
Невозможно управлять системой, которая сложнее, чем система управления ею
Итак, сначала за счет фиксирования на долгий период времени нужной самоидентификации формируется монопозиция, разделяемая всеми, кто против существующих порядков в обществе, затем она вовлекает в себя больше людей и ее отражением становится контрпозиция, а модель общества становится двухполюсной. Когда революционеры приходят к власти, общество снова становится многовекторным и полипозиционным. Революция, основанная на самоидентификации протестующих, успешно завершилась сменой власти. Но теперь, чтобы управлять усложнившейся ситуацией, необходимо использовать самые современные технологии управления, в том числе усложнять сознание управленцев, повышая степень осознанности и осмысленности их решений и действий.
Если не усложнить систему управления и сознание управленцев и одновременно с этим не начать генерировать стратегически и тактически выверенные действия, направленные не на реагирование, а на опережение и формирование ситуации, страна скатится в хаос и окажется разделенной на части.
Проблемы, с которыми в данный момент сталкивается мировая экономика, являются производными друг от друга, и решить их невозможно в одиночку даже самым сильным экономикам планеты.
Глобальный долг, хрупкий мировой спрос, замедление темпов роста в Китае и низкие темпы роста в Европе действительно создают угрозу для устойчивого мирового экономического развития. Годы количественного смягчения в США и продолжающееся стимулирование экономики за счет мягкой кредитно-денежной политики в Европейском союзе и Японии привели к тому, что на балансах соответствующих ЦБ накопилось большое количество активов, что в свою очередь создает риски дисбалансов в экономике для каждого обозначенного региона. Именно поэтому, учитывая все эти негативные факторы, многие эксперты говорят о будущих низких темпах роста мировой экономики и большом количестве рисков, а Международный валютный фонд в третий раз за год пересматривает свой прогноз по мировому ВВП в сторону понижения с 3,6 до 3,4% в 2016 году.
Промышленная революция
Мир страдает как от многолетних, ставших уже структурными проблем, так и сталкивается с абсолютно новыми вызовами.
Мировая экономика в данный момент переживает период необратимой трансформации. Связано это с тем, что мир сейчас стоит на пороге очередной промышленной революции, которая сотрет привычные технологические границы, реформирует устоявшиеся технологические и производственные цепочки. Новая промышленная революция будет характеризоваться слиянием технологий и стиранием границ между цифровой, производственной и биологической сферами. Все больше будет набирать обороты цифровизация различных сфер жизнедеятельности, что найдет свое отражение в появлении «умных» городов, снижении роли посредников в экономике, возрастании конкуренции между цифровыми платформами и классическим банкингом и т.д. Возникнет абсолютно новый тип промышленного производства, который будет основываться на так называемых больших данных и соответствующей аналитике, полной автоматизации производства, технологиях дополненной реальности, интернете вещей и многом другом.
Уже сейчас есть множество ярких примеров, которые показывают, какими будут реалии экономики в эпоху четвертой промышленной революции. Например, появление финансово-технологических платформ вроде криптовалюты Bitcoin, технологии Blockchain и пр. полностью переформатирует мир финансов, снижая транзакционные издержки между заимодателем и заемщиком. Привлекательность бизнес-моделей финансово-технологических стартапов приводит к тому, что их оценочная стоимость зачастую оказывается выше капитализации традиционных инвестиционно-банковских групп. К примеру, капитализация PayPal, торгующейся на NASDAQ, составляет свыше $44 млрд, в то время как традиционный лидер мирового инвестиционного банкинга Дойче Банк стоит около $21 млрд.
Альтернативная энергетика
Неизбежным следствием четвертой промышленной революции становится мощное развитие альтернативной энергетики. Время дорогой нефти было временем выгодных инвестиций в «зеленую» энергетику, в новые технологии выработки, сохранения и передачи энергии. В результате альтернативная энергетика получила мощный импульс к развитию и сейчас гармонично вписывается в ландшафт новых реалий.
С другой стороны, развитие альтернативной энергетики происходит на фоне полномасштабного кризиса нефтедобывающих компаний по всему миру. Из-за драматического падения цен на нефть нефтегазовые компании вынуждены сокращать персонал и расходы на освоение новых месторождений. Это, в свою очередь, зачастую приводит к структурным изменениям на уровне экономик целых стран, например Саудовская Аравия обсуждает идею приватизации части нефтяного гиганта Saudi Aramco.
Четвертая промышленная революция открывает перед мировой экономикой широчайшие возможности роста, но и одновременно ставит абсолютно новые вызовы. Развитие технологий и новых производственных схем ломает существующие экономические структуры, компании вынуждены подстраиваться под изменяющиеся запросы потребителя, но при этом возникает парадокс, когда экономика может расти, а безработица при этом увеличиваться за счет новых интеллектуальных систем, заменяющих трудоспособное население. Так, по оценкам аналитиков, автоматизация производства в одной лишь Германии может привести к сокращению до 610 тыс. рабочих мест в среднесрочной перспективе. Экономика, основанная на новых реалиях, нуждается все больше в высококвалифицированных специалистах, создающих новые технологии, и все меньше в низкоквалифицированных рабочих. Подобная тенденция усиливается со временем, распространяя свое влияние не только на отрасли хозяйства тех или иных стран, но и на целые макрорегионы.
Конкуренция жесткая и глобальная
Одним из следствий «промышленной революции 4.0» и структурных проблем в мировой экономике становится обострение конкуренции на геоэкономическом уровне. Косвенно это подтверждает тезис, что в современных реалиях «бизнес руководит политикой».
Конкуренция в мире способствует появлению новых, альтернативных друг другу интеграционных и инфраструктурных проектов, каждый из которых отличается большим размахом и амбициозностью. Речь идет о Транстихоокеанском партнерстве, Экономическом поясе Нового шелкового пути (one belt — one road) и возможном Трансатлантическом партнерстве. Так, в случае успеха китайской стратегии Нового шелкового пути страны, участвующие в реализации данного проекта совместно с Китаем, смогут получить дополнительные экономические преимущества в виде привлечения финансирования в инфраструктуру на своих территориях, что положительно скажется на их торговых балансах. Вопрос здесь в том, смогут ли эти проекты успешно гармонировать друг с другом и в какой степени они будут взаимодействовать с ЕАЭС.
Старые и новые очаги геополитической напряженности будут способствовать интенсификации миграционных процессов, что уже видно на примере стран Европейского союза. Это, в свою очередь, наложит дополнительные обязательства на экономику Европы, которая и без того находится в сложном положении. Причем последствия подобных миграционных цунами действительно могут приобрести самый негативный оттенок, свидетельством чему являются, например, заявления руководства Австрии о том, что эта страна сталкивается с самым серьезным кризисом со времен окончания Второй мировой войны. Предполагаемый референдум по выходу из ЕС Британии, дискуссии в отношении приостановки действия Шенгенского соглашения и восстановления некоторыми странами пограничного контроля и многое другое — все это в том числе следствия миграционного кризиса, с которым столкнулась Европа.
Странам с развивающимися экономиками необходимо прилагать колоссальные усилия, чтобы не остаться на обочине нового динамичного мира, а встроиться в глобальные цепочки стоимости. Ресурсоориентированным странам необходимо взять курс на переход к экономике знаний и инноваций. В противном случае весьма вероятен сценарий отката к фундаментализму, что станет глобальной проблемой уже новой системы мировой экономики.
Место России
В этих сложных условиях, которые объективно затрагивают абсолютно все страны мира, Россия вынуждена выдерживать дополнительную нагрузку в виде экономических санкций, введенных рядом стран. Несмотря на все сложности, с которыми столкнулась наша экономика, мы видим, что у России есть все необходимое для того, чтобы занять достойное положение в системе новых реалий. Это и развитый человеческий капитал, и обилие природных ресурсов, и выгодное географическое положение, и транзитный потенциал и многое другое. Мы уверены, что в конечном итоге это позволит стать России одним из главных драйверов мирового экономического роста.
Экономика страны постепенно трансформируется и начинает соответствовать новым мировым реалиям. Растут российский несырьевой экспорт и оказание различного рода услуг, что видно по росту портфеля зарубежных проектов таких российских компаний, как «Росатом», «Интер РАО» и пр. Появляются все новые компании, оценочная стоимость которых растет очень быстрыми темпами благодаря привлекательности бизнес-моделей, — «Юлмарт», QIWI и многие другие. Помимо всего прочего, у нашей страны по-прежнему остается возможность приобретать активы во многих технологических компаниях за счет использования средств, размещенных в казначейских облигациях США.
Наша страна не стремится развивать сотрудничество только на одном направлении. Напротив, несмотря ни на что, она стремится выстраивать многовекторную систему взаимоотношений как со странами Востока, так и с европейскими, латиноамериканскими и американскими партнерами. Понимая это, представители бизнес-сообщества и официальные лица разных стран все чаще поднимают вопрос о необходимости отмены взаимных санкций и, более того, готовятся к этому, так как это сулит большие выгоды обеим сторонам.
Глобальные вызовы становятся все более определенными, и поиск ответов на них требует совместных усилий мирового сообщества. Многие эти вопросы найдут свое отражение и логическое развитие в программе Петербургского международного экономического форума. Пришло время, когда новые задачи и новые вызовы требуют абсолютно новых, нестандартных решений.
: Самым громким событием 2003 года стал ввод американских войск в Ирак под надуманным поводом об оружии массового поражения (ОМП), которое мог применить режим Саддама Хусейна . ОМП так и не нашли за прошедшие 7 лет оккупации Ирака. Сумеет ли Ирак сохранить свою территориальную целостность после вывода американских войск?Политконсультант Анатолий Вассерман:
Американцы, нападая на Ирак, явно не ставили себе цели сохранить его, в каком бы то ни было виде. Уже в первые месяцы после его оккупации курды выказали явное стремление отделиться, и противостоят этому не американцы, а соседи Ирака, также располагающие немалым числом курдов, желающих создать собственное государство.
Более того, шиитское большинство иракских арабов также не пылает желанием жить в одной стране с суннитским арабским меньшинством, а сами сунниты скорее объединятся с соседними - в основном суннитскими - арабскими государствами, чем рискнут всерьёз бороться с шиитами: по части накала религиозных споров исламский мир всё ещё не выбрался из средневековья. Скорее всего, разрушительные процессы в Ираке довольно скоро дойдут до логического завершения.
Культуролог, преподаватель Свободного университета (Берлин, ФРГ) Лариса Бельцер-Лисюткина:
Это вопрос, на который ни у кого нет обоснованного ответа. Ситуация внутри Ирака для посторонних непрозрачна. Война обострила внутреннюю вражду. Она сделала насилие и оружие привычными. Произошла стабилизация внутреннего террора. В стране нет авторитетных элит, не заметно никакой консолидации по политическим, экономическим или культурно-идеологическим критериям. Страну раздирают непреодолимые противоречия. Не затихают пограничные конфликты с Ираком, обостряется этнический национализм. После вывода американских войск в Ираке может разразиться гражданская война, и на границе с Ираном, возможно, начнутся новые военные действия.
Директор Центра исследований южно-украинского пограничья, кандидат социологических наук, профессор (Херсон, Украина) Владимир Коробов:
Нет, не сумеет. Ирак распадется как минимум, на три части - курдскую, шиитскую и суннитскую.
Политконструктор (Одесса, Украина) Юрий Юрьев:
Как помнится, партия БААС охватывала почти весь арабский мир, так что Ирак может стать основой для создания союза арабских государств, по частям или целиком не только в планах исламистов...
Вообще исламу не хватает единства шиитов, суннитов и ваххабитов, и возможно, что участь "лучшего друга США - Ирака" надоумит арабский мир сохранить не только территориальную целостность Ирака, но и создать иную целостность, всего арабского мира.
Израильский журналист Даниэль Штайсслингер:
Скорее всего, нет. Ибо он нарезан британцами (для трудоустройства своего союзника в качестве короля) без учёта этнорелигиозного фактора. В одно государство затолкали арабов-суннитов, арабов шиитов и курдов. Все три стороны друг друга терпеть не могут. Самый лучший для них выход - разделиться на три страны.
Психолог Юрий Бликов:
Полагаю, сможет. И дело здесь не в возможностях Ирака. До войны, Ирак поставлял на мировой рынок порядка 7% всей реализуемой мировой нефти. Это огромные цифры. Вряд ли сильные мира сего позволят захватить такую нефтедобычу алчным, агрессивным и фанатичным соседям Ирака.
Политолог Дмитрий Бабаев:
Ирак, несомненно, сможет сохранить свою территориальную целостность. Любая попытка изменения границ будет вызывать американских морских пехотинцев вернее, чем 911 - американских полицейских. Другое дело, что после вывода вряд ли сохранится нынешняя иракская власть - и самое интересно, что для сохранения лица американцы должны будут не только признать легитимность перехода, даже если это будет массовая резня, но и признать новых лидеров Ирака, будь это хоть самые махровые ваххабиты. Нам предстоит крайне интересный урок демократической гибкости.
: Год 2004 запомнился Оранжевой революцией на Украине. Плодами народного недовольства умело воспользовались Виктор Ющенко и Юлия Тимошенко. Но в отличие от своего грузинского коллеги Михаила Саакашвили, они не смогли удержать власть более одного президентского срока. В чем сходство и различия цветных революций начала столетия в разных странах (Сербия, Грузия, Украина)?
Анатолий Вассерман:
Сходство в том, что все цветные бунты организованы одними и теми же американскими инструкторами по одной и той же схеме: власть объявляется недемократичной и свергается методами, эффективными только в демократическом государстве, а на её место ставится власть куда менее демократичная, но несравненно более демагогичная. Различие - в самих странах, подвергнутых американскому раскрашиванию. В частности, на Украине новая власть оказалась столь агрессивна по отношению к русскому большинству (по родному языку - 5/6) населения, что значительная часть этого большинства сумела преодолеть гипноз демагогов и проголосовала более чем убедительно: как и во втором туре президентских выборов 2004 года (не зря же тогда понадобился абсолютно незаконный третий, откровенно продавленный американцами и их польскими подручными), всей мощи фальсификаций на избирательных участках не хватило для имитации победы антигосударственных сил.
В Грузии же власть смогла эффектно разыграть националистическую карту, используя в качестве инструмента давления на общество плоды собственных провалов - отделившиеся ещё в начале 1990-х инонародные республики.
Лариса Бельцер - Лисюткина:
Сходство в том, что все они были эмансипационными движениями с сильным антиколониальным, национальным и политическим импульсом. Очень похожими были и те субъекты, которые стали инициаторами и носителями отделения, а затем и новой элитой образовавшихся независимых государств.
В Западной Европе аналогичные национальные революции произошли в 1848 году. Накопленный в рамках советской империи багаж отсталости не даёт этим странам вписаться в современный демократический контекст.
Различия определялись конкретными географическими, культурными и политическими факторами. Сербия - главный субъект Балканского региона, который иногда образно называют "Больной человек Европы". Истоки "болезни" - в промежуточном положении Балкан между Западом и Востоком. Первая мировая война разгорелась, как известно, из-за выстрелов в Сараево. На Балканах христианство и ислам живут бок о бок, и это соседство не обходится без конфликтов.
Грузия - примерно в той же ситуации, только на Северном Кавказе. Это пограничная зона, разделяющая Советско-православную империю и исламский Восток. Грузия, как и другие страны Северного Кавказа, никогда не разделяла политическую миссию, политические цели и ценности, которые культивировались в России/СССР. Её нахождение в составе России никогда не было добровольным. Избрав себе в качестве новых союзников США, Грузия обрекла себя на конфликт с бывшим имперским патроном - Россией.
Украина - большая славянская страна с богатой историей и внушительным культурным потенциалом. Накануне революции 1917 года Украина переживала культурный ренессанс. У неё был свой Серебряный век, в украинских городах работали учёные, художники, литераторы мирового класса. Возможно, изначально у Украины был шанс мирно провести ХХ век в рамках Великой и Малой Руси, суммируя созидательный потенциал двух славянских стран с православной верой. Но этот вариант оказался нереальным. Революция 1917 года перечеркнула будущее не только России, но и всех народов в составе российской империи. Голодомор обозначил непроходимую пропасть между двумя славянскими народами. В настоящее время Украина и Россия - две очень разные страны. И разница не в пользу России.
Владимир Коробов:
Первое, что на поверхности - различия в национальных характерах. Грузины и сербы ближе друг другу по своей эмоциональности, украинцы - сонный народ, спокойные люди. В силу этих различий ведут себя во время революций по-разному.
При всех различиях областей внутри Грузии, уровень единства, консолидированности Грузии (без Южной Осетии и Абхазии) намного выше, чем у расколотой Украины. Ющенко и Тимошенко сделали ставку на Западную Украину и проиграли Юго-Восточной Украине. Беспрецедентный цивилизационный раскол Украины сильно отличает ее от Грузии и Сербии.
В Грузии Саакашвили применил силу для подавления оппозиции, и ему все сошло с рук, в Украине Кучма или Ющенко побоялись бы применить такую силу - их приказы могли бы и не выполнить. Поэтому те методы подавления, которые применяются на Балканах или в Грузии, на Украине не пройдут, другой дух населения, другие обычаи, здесь грубая сила не имеет такого значения, как на Востоке, своих бить не хотят.
Демократия - это степень возможного, в Грузии, возможно, такое, что у нас на Украине в принципе не пройдет. У нас не было разгона Майдана, не было закрытия, например 5 канала и т.п. Мне кажется, дело не в качестве дорог, лимузинов и вина, мы другие цивилизационно, ментально, другой стиль жизни, поведения. Украина мне нравится больше, чем Грузия и Сербия.
Юрий Юрьев:
Различий мало, технологии были тождественны, и их эффективность базировалась на угрозе Запада изъять авуары чиновничества. Поскольку авуары остались там же - не принципиально, каковы имена чиновников и политиков, важно насколько они зависимы от США и насколько следуют директивам во вред своим странам и европейской политике.
Модератор сайта "Манкурты" Александр Хохулин:
Вы забыли Киргизию. Сходство в наличии действенной внешней "помощи" и одинаковых сценариях "революций". Различия во всем остальном.
Даниэль Штайсслингер:
Сходство - в методике и в отсутствии насилия. Различия - на уровне различий бытовой культуры разных этносов.
Юрий Бликов:
Сходство этих переворотов в том, что все они инспирированы США и проводились при их непосредственном участии. Различие же в том, что в Сербии и Украине не было народа доведенного до крайней степени нищеты, в отличие от Грузии.
Дмитрий Бабаев:
Сходство, несомненно, в сценариях. Все эти революции использовали одни и те же отработанные технологии, и кажутся написанными под копирку. Различия состоят в том, как использовались их результаты.
Победивший лидер революции получал на короткое время огромный кредит народного доверия и фактически диктаторские полномочия. Для того, чтобы этот кредит не израсходовать понапрасну, нужно запускать реформы с видимой и немедленной отдачей, получая, таким образом, положительную обратную связь. В Грузии это удалось, у нас президент оказался слабохарактерным и утонул в мелочах и политических дрязгах, так ни на что и не решившись.
: Год 2005 . В КНР были отменены налоги на крестьян, которые действовали 2600 лет. Какие еще события первой пятилетки 21 века, имеющие влияние на развитие мира Вы бы отметили?
Анатолий Вассерман:
Введение наличного евро, давшее массовому сознанию указание на появление конкурирующей с долларом резервной валюты (профессиональные финансисты стали пользоваться этим инструментом ещё в 1999 году - с появлением безналичного евро).
Владимир Коробов:
Главным событием первой пятилетки, конечно, стали события захвата власти группой Ющенко-Тимошенко 2004-2005гг. Я имею в виду так называемый «третий тур» выборов, организованный с применением силы, шантажа, угроз и незаконного решения верховного суда и все последующие события по узурпации власти в стране.
Обстановка на Украине накалилась, появилось предчувствие гражданской войны. После этих событий Украина стала другой, резко изменилась и моя личная политическая позиция. До этих событий я еще всерьез воспринимал лозунги единства Украины. В 2004-2005 году мои иллюзии рухнули. В то время я часто бывал в Киеве, несколько раз посещал майдан, в том числе и ночью, помню незабываемые впечатления. Не забуду народного депутата, героя Украины, который по телевизору яростно убеждал зрителей, что в киевских подворотнях прячутся орды русских солдат, незаметно прибывших в столицу, готовых убивать киевлян. Этот персонаж убедил меня окончательно: с такими «героями» объединяться ни в коем случае нельзя.
Юрий Юрьев:
К 2005 Россия и Украина показывали рекордные темпы экономического роста и параллельно рос курс евро. Удар США и сателлитов по пространству между Балтикой и Черноморьем уронил не только развитие "славянского мира", но и развитие "европейского мира". Спустя 5 лет это очень хорошо видно по последствиям, но власть имущие "стесняются" это заявлять впрямую, предпочитая винить кризис или предшественников...
И это вот "стеснение" - это тоже событие, как и принадлежность львиной доли экономик "оффшорным фирмам".
По сути США и их сателлиты произвели экономическую войну, осложнив торговые пути и все виды взаимодействия Евразии по направлениям "восток-запад" и "север-юг", а провалившиеся экономики погребли под собой миллионы жизней. Будем надеяться, что это всё не будет забыто на будущее и убытки будут взысканы.
Даниэль Штайсслингер:
Бушевский Patriotic Act. Предпочтение прагматического подхода к безопасности мантрам о свободе личности.
Юрий Бликов:
Начало строительства Большого адронного коллайдера в 2001 году.
Дмитрий Бабаев:
Пятилетка громких терактов и масштабного «закручивания гаек» спецслужбами. Нью-Йорк, Лондон, Беслан и Дубровка. Введение евро. Смерть Иоанна Павла II.
